АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ПРАВОВОГО СТАТУСА СЛЕДОВАТЕЛЯ
В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ ЛАТВИИ

 

Илона Булгакова

Колледж государственной полиции Латвии

 

Отправной точкой признания за субъектом процесса конкретных субъективных прав и юридических обязанностей с присвоением ему процессуального статуса, равно как и фиксацию данного статуса, принято считать принятие процессуального документа. Так, Уголовно-процессуальный закон (далее – УПЗ Латвии) определяет, что статус потерпевшего присваивается лицу постановлением о признании потерпевшим по уголовному делу; статус лица, в отношении которого начат уголовный процесс, закрепляется в постановлении о начале уголовного процесса; статус задержанного фиксируется в протоколе задержания, статус подозреваемого предусматривает обязательное составление постановления о признании лица подозреваемым, а статус обвиняемого закрепляется в постановлении прокурора о привлечении лица к уголовной ответственности.

Статус следователя несомненно отличен от статуса иных участников процесса. Целью данного сообщения является уделить внимание актуальным вопросам процессуального положения следователя. Учитывая существующую в УПЗ Латвии градацию полномочий должностных лиц по ведению следствия (следователь, исполнителя процессуальных заданий и участника следственной группы) автор в виде тезисов охарактеризует наиболее актуальные вопросы правового положения данных участников уголовного процесса, обладающих полномочиями ведения следствия.

1. Согласно УПЗ Латвии, для присвоения должностному лицу статуса следователя необходимо наличие двух условий:

§     изданное распоряжение руководителя следственного учреждения, в котором предусмотрены полномочия проведения следствия по уголовному процессу;

§     включение полномочий ведения следствия в функциональные обязанности лица, с которыми данное должностное лицо ознакамливается.

По мнению автора, в УПЗ должно присутствовать ещё одно условие присвоения процессуального статуса следователя – его профессиональная компетенция, которая  позволла бы качественно проводить следствие (профессиональные знания, соответствующее образование). В этой связи автор считает необходимым дополнение нормы статьи 28 УПЗ Латвии указанием на профессиональную компетентность следователя, что можно было бы считать и дополнительным гарантом качества следствия.

2. В соответствии с УПЗ, для присвоения статуса исполнителя процессуального задания, необходимо наличие трёх условий:

§     лицо является должностным лицом следственного учреждения или прокурором;

§     в должностные обязанности данного должностного лица входит проведение следственных действий в рамках уголовного процесса;

§     данным должностным лицом получено задание должностного лица, руководящего уголовным процессом – следователя  о проведении одного или нескольких следственных действий. 

   Должностному лицу статус участника следственной группы может быть присвоен с соблюдением следующих условий:

§     должностное лицо является уполномоченным вести уголовный процесс должностным лицом следственного учреждения (или прокурором). Полномочия ведения уговного процесса могут быть присвоены в связи с занимаемой должностью или распоряжением руководителя учреждения;

§     должностное лицо распоряжением непосредственного начальника следователя (или вышестоящего прокурора) включено в состав следственной группы.

Участнику следственной группы принадлежат полномочия по принятию процессуальных решений (ч.2 ст.30 УПЗ). Упомянутое обстоятельство существенно отличает участника следственной группы от исполнителя процессуальных заданий по объёму осуществляемых полномочий. Закон указывает на право участника следственной группы проводить следственные действия, однако проблемным может быть вопрос о проведении участником следственной группы иных процессуальных действий, к примеру исполнение наложения ареста на имущество по решению следственного судьи, применение меры пресечения в отношении подозреваемого лица. Процессуальное положение исполнителя процессуальных заданий и участника следственной группы различается по условиям, необходимым для возникновения процессуального статуса, а также по объёму процессуальных полномочий упомянутых участников процесса.

3. Проблемой как теоретического, так и практического характера является присвоение конкретному должностному лицу статуса по уголовному процессу – следователя, исполнителя процессуальных заданий или участника следственной группы. У некоторых практических работников нет понимания того, какой процессуальный статус они имеют, принимая решения о начале уголовного процесса. При процессуальном закреплении решений в постановлениях зачастую не указывается процессуальный статус должностного лица – следователь, исполнитель процессуального задания или участник следственной группы. В постановлениях указывается лишь должность конкретного лица в следственном учреждении. В соответствии с теоретическими положениями, нормами УПЗ, в отличие от следователя и участника следственной группы, исполнитель процессуальных заданий не обладает полномочиями принятия процессуальных решений. И к примеру, постановление о начале уголовного процесса может выносить лишь обладатель процессуального статуса – следователь. В УПЗ следователь, исполнитель процессуальных заданий и участник следственной группы являются носителями властных полномочий, пределы которых отличны друг от друга. Данное отличие прослеживается уже на начальном этапе следствия – при принятии заявления и решения о начале или отказе начать уголовный процесс. На практике пока в общей сложности отсутствует понимание значимости определения и указания в процессуальных документах правового статуса лица, уполномоченного вести уголовный процесс. Принимая во внимание универсальность и многоструктурность такого следственного учреждения, как Государственная полиция Латвии, данная проблема приобрела особую актуальность. В целях упорядочения и исключения подобных случаев в правоприменении, необходимо разъяснение нормы статьи 28 УПЗ Латвии, регламентирующей требования, предъявляемые к лицу, занимающему процессуальный статус следователя. В связи с указанным, необходимо добиться единой практики следственных учреждений об указании не только в постановлении о начале процесса, но и во всех процессуальных документах не только должности конкретного должностного лица, но и процессуального статуса, который данное лицо занимает – следователь, исполнитель процессуального задания или участник следственной группы. Для решения данной проблемы необходима более активная роль непосредственного начальника следователя в структурных подразделениях Государственной полиции. По мнению автора, непосредственный начальник следователя обязан методично осуществлять контроль наличия соблюдения всех необходимых процессуальных условий, необходимых для наделения статусом следователя конкретного должностного лица: распоряжение руководителя, включение функции проведения следствия в должностные обязанности лица. Такой контроль  над легитимностью статуса следователя в конкретных случаях может предотвратить в дальнейшем расследовании дела негативные последствия: признание судом результатов действий должностного лица следственного учреждения недействительными и исключение их из числа доказательств.

4. Актуальным вопросом является процессуальная самостоятельность следователя. Согласно УПЗ Латвии, при производстве процессуальных действий следователь самостоятельно принимает решения о направлении расследования и производстве следственных действий (за исключением случаев, когда необходимо согласие следственного судьи или в неотложных случаях  – прокурора), сам составляет планы расследования, выбирает тактику осуществления отдельных следственных действий и т.д. В случае несогласия с действиями следователя, надзирающий прокурор обязан указать следователю на выбор направления расследования, необходимость проведения определёных следственных действий, но при условии, если следователь не обеспечивает целенаправленное расследование и допускает неоправданное вмешательство в жизнь лица или допускает затягивание процесса. На практике достаточно редки случаи обжалования действий надзирающего прокурора следователем вышестоящему прокурору. Следователь, как должностное лицо, ведущее уголовный процесс на стадии следствия, процессуально подчинён непосредственному начальнику и надзирающему прокурору. Однако территориальное подчинение, которое отдельными источниками характеризуется как функциональное подчинение, имеет иерархию, отличную от процессуальной подчинённости. Следователь починяется начальнику территориального подразделения следственного учреждения. Особенно ярко данное обстоятельство выражается в деятельности полиции, одним из принципов деятельности которой является единоначалие. Единоначалие закреплено в законах, регламентирующих деятельность следственных учреждений – Государственной полиции (закон «О полиции», иными нормативными актами, регулирующими деятельность Государственной полиции), Государственной пограничной охраны («Закон о пограничной охране»). Менее ярко единоначалие проявляется в деятельности иных следственных учреждений, однако и здесь не должна исключаться из внимания проблема самостоятельной реализации следователем своих полномочий. Следственное учреждение – Военная полиция является структурой Национальных вооружённых сил, где действует принцип беспрекословного подчинения законным приказам начальника. Данные особенности необходимо учитывать в своей деятельности как самому следователю, так и его непосредственному начальнику таким образом, что эти субъекты как никто другой должны иметь чёткое представление о круге своих процессуальных и функциональных полномочий, о полномочиях надзирающего прокурора и в случае спорных ситуаций на практике данные субъекты должны уметь объяснять нормы УПЗ и необходимость их соблюдения.

5. Следователь в ходе своей деятельности вступает в правоотношения, регулируемые с помощью норм права. Процессуальные нормы являются особым видом правовых норм, им присущи как общие признаки правовых норм (властный характер, объективность по содержанию, определение и санкционирование государством), так и частные признаки. Не вдаваясь во все нюансы частных признаков процессуальной нормы, можно указать на расхождение понятий «право участника уголовно-процессуального правоотношения» и «полномочие участника уголовно-процессуального правоотношения»[1, с.221]. Под полномочиями в юридической литературе принято понимать, и УПЗ Латвии этого придерживается, совокупность прав и обязанностей должностного лица. Итак, основным отличием полномочий следователя и прав участника уголовно-процессуального правоотношения являются властный характер полномочий первого и наступление юридических последствий за неисполнение этих полномочий. В случае нереализации права участником правоотношения, в отношении самого участника уголовно-процессуального правоотношения – свидетеля, потерпевшего, задержанного, подозреваемого – юридические последствия не возникают. В процессуальной литературе в качестве юридического последствия неисполнения полномочия указывается процессуальная санкция, которая по сути означает указание на неблагоприятные последствия для участника уголовно-процессуального правоотношения при неисполнении или исполнении ненадлежащим образом требований процессуальных норм. В соответствии с УПЗ Латвии, процессуальными санкциями являются: предупреждение, штраф и выдворение из зала судебного заседания (ч.1 ст.290 УПЗ). Применять процессуальные санкции может лицо, ведущее процесс или следственный судья в случае неисполнения процессуальных обязанностей, проявления неуважения к суду и в случае препятствования осуществлению процессуального действия. Основаниями применения процессуальных санкций в отношении участников уголовного судопроизводства является неисполнение предусмотренных законом и определённых следователем, прокурором и судом процессуальных обязанностей, повторная неявка без уважительной причины к следователю, прокурору или судье, препятствование проведению процессуального действия. Следователь имеет право применения лишь одной из процесссуальных санкций – предупреждения. Специальные статьи УПЗ Латвии,  регламентирующие вопросы процессуальных санкций, умалчивают о возможности применения процессуальных санкций в отношении следователя. Согласно норме ч. 4 ст. 41 УПЗ Латвии, следственный судья в ходе следствия и уголовного преследования имеет право применять процессуальные санкции за неисполнение обязанностей или несоблюдение порядка в досудебном процессе. Норма не конкретизирует за несоблюдение какого порядка в досудебном процессе его участнику может быть применена процессуальная санкция. Однако, учитывая, что средствами следствия являются процессуальные действия, становится очевидным, что применение процессуальных санкций возможно за несоблюдение порядка проведения процессуальных действий. К тому же, такого порядка проведения процессуального действия, о котором осведомлён и предупреждён участник процесса. В связи с этим норму пункта 3 части 4 статьи 41 УПЗ Латвии небходимо конкретизировать и предусмотреть чёткое понимание порядка досудебного процесса. Теоретически следственный судья может, исходя из своих процессуальных полномочий, применить к следователю процессуальную санкцию – предупреждение, однако норма ст.291 предусматривает, что предупреждение может быть вынесено лишь лицом, ведущим уголовный процесс, т.е.следователем, прокурором или судьёй (составом суда). В связи с этим автор усматривает необходимость внесения дополнения в норму статьи 291 о праве следственного судьи вынесения предупреждения лицу, ведущему уголовный процесс, в т.ч. и следователю, за неисполнение процессуальных обязанностей или халатного отношения к их исполнению по обеспечению прав участников судопроизводства.

6. Данные следователя, а также иного должностного лица, ведущего уголовный процесс – исполнителя процессуальных заданий, участника следственной группы заносятся в уголовно-процессуальный регистр. Уголовно-процессуальным регистром является регистрационный лист, помещённый в уголовное дело, начинающийся записью о начале уголовного процесса и заканчивающийся записью о вступлении в силу окончательного решения по делу (ч.1 ст.376 УПЗ Латвии). В УПЗ Латвии не предусмотрено лицо, в обязанности которого входило бы фиксировать в уголовно-процессуальном регистре сведения о важнейших процессуальных решениях, а также должностных лицах, ведущих уголовный процесс. Автор предлагает дополнить статью 29 УПЗ нормой (пунктом 6), которая бы регламентировала полномочия следователя по внесению записей в уголовно-процессуальный регистр в следующей редакции: «заносить в уголовно-процессуальный регистр сведения, предусмотренные частью 2 статьи 376».

Литература

1.      2005.gada 21.aprīļa Kriminālprocesa likums (ar grozījumiem, kas izsludināti līdz 2007.gada 12.decembrim)//Latvijas Vēstnesis, 2005.gada 11.maijā, Nr.74; Latvijas Vēstnesis, 2005.gada 30.septembrī, Nr.156; Latvijas Vēstnesis, 2006.gada 27.janvārī, Nr. 17; Latvijas Vēstnesis, 2006.gada 29.decembrī, Nr.207; Latvijas Vēstnesis, 2007.gada 7.jūnijā, Nr.91; Latvijas Vēstnesis, 2007.gada 12.decembrī, Nr.199.

2.      1991.gada 4.jūnija likums „Par policiju” (ar grozījumiiem, kas izsludinātī līdz 2006.gada 3.oktobrim)//Ziņotājs, 1992.gada 24.septembrī, Nr.92.

3.      1997.gada 27.novembra Robežsardzes likums (ar grozījumiem, kas izsludināti līdz 2008.gada 26.martam)//Latvijas Vēstnesis, 1997.gada 16.decembrī, Nr.329/330.

4.      1999.gada 4.novembra Nacionālo bruņoto spēku likums (ar grozījumiem, kas izsludināti līdz 2007.gada 24.novembrim)//Latvijas Vēstnesis, 1999.gada 24.novembrī, Nr.203.

5.      Лукьянова Е. Г. Теория процессуального права. – Москва: Норма, С.221.